Грустные стихотворения о жизни русского, советского барда Галича.

Кошачьими лапами вербы...
Александр Галич
Кошачьими лапами вербы
Украшен фанерный лоток,
Шампанского марки «ихъ шбэрбе»
Еще остается глоток.
А я и пригубить не смею
Смертельное это вино,
Подобно лукавому змею,
Меня искушает оно!
«Подумаешь, пахнет весною,
И вербой торгуют в раздрыг,
Во первых строках – привозною
И дело не в том, во вторых.
Ни в медленном тлении весен,
Ни в тихом бряцаньи строки,
Ни в медленном таяньи весел
Над желтой купелью реки –
Ни лада, ни смысла, ни склада,
Как в громе, гремящем в дали,
А только и есть, что ограда
Да мерзлые комья земли.
А только и есть, что ограда
Да склепа сырое жилье…
Ты смертен, и это награда
Тебе – за бессмертье Твое…»
Так жили поэты
Александр Галич
У одного поэта есть такие строчки:
В воде проживают рыбы,
На солнце бывают пятна…
Поэты дружить могли бы,
Но мнительны невероятно.
В майский вечер, пронзительно дымный,
Всех побегов герой, всех погонь,
Как он мчал, бесноватый и дивный,
С золотыми копытами конь.
И металась могучая грива,
На ветру языками огня,
И звенела цыганская гривна,
Заплетенная в гриву коня.
Воплощенье веселого гнева,
Не крещеный позорным кнутом,
Как он мчал – все налево, налево…
И скрывался из виду потом…
Он, бывало, нам снился ночами,
Как живой – от копыт до седла,
Впрочем, все это было вначале,
А начало прекрасно всегда.
Но приходит с годами прозренье,
И томит наши души оно,
Словно горькое, трезвое зелье
Подливают в хмельное вино.
Постарели мы и полысели,
И погашен волшебный огонь.
Лишь кружит на своей карусели
Сам себе опостылевший конь!
Ни печали не зная, ни гнева,
По – собачьи виляя хвостом,
Он кружит все налево, налево,
И направо, направо потом.
И унылый сморчок – бедолага,
Медяками в кармане звеня,
Карусельщик – майор из ГУЛАГа
Знай, гоняет по кругу коня!
В круглый мир, намалеванный кругло,
Круглый вход охраняет конвой…
И топочет дурацкая кукла,
И кружит деревянная кукла,
Притворяясь живой.
Предостережение
Александр Галич
Ой, не шейте вы, евреи, ливреи,
Не ходить вам в камергерах, евреи!
Не горюйте вы, зазря не стенайте,
Не сидеть вам ни в Синоде, ни в Сенате.
А сидеть вам в Соловках да в Бутырках,
И ходить вам без шнурков на ботинках,
И не делать по субботам "ле-хаим",
А таскаться на допрос с вертухаем.
Если ж будешь торговать ты елеем,
Если станешь ты полезным евреем,
Называться разрешат Россинантом
И украсят лапсердак аксельбантом.
Но и ставши в ремесле этом первым,
Все равно тебе не быть камергером,
И не выйти на елее в Орфеи…
Так не шейте ж вы ливреи, евреи!
Съезду историков
Александр Галич
Полцарства в крови, и в развалинах век,
И сказано было недаром:
«Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хазарам…»
И эти, звенящие медью, слова,
Мы все повторяли не раз, и не два,
Но как-то с трибуны большой человек
Воскликнул с волненьем и жаром:
«Однажды задумал предатель-Олег
Отмстить нашим братьям-хазарам…»
Уходят слова, и приходят слова,
За правдою правда вступает в права.
Так помните ж, люди, и знайте вовек,
И к черту дурацкая смута:
«Каким-то хазарам, какой-то Олег,
За что-то отмстил, почему-то!»
И это преданье седой старины –
Пример для историков нашей страны!
Сменяются правды, как в оттепель снег
И скажем, чтоб кончилась смута:
«Каким-то хазарам, какой-то Олег,
За что-то отмстил почему-то»
И этот марксистский подход к старине
Давно применяется в нашей стране.
Он нашей стране пригодился вполне
И вашей стране пригодится вполне,
Поскольку вы сами в таком же…. лагере!
Он вам пригодится вполне!
Старательский вальсок
Александр Галич
Мы давно называемся взрослыми
И не платим мальчишеству дань
И за кладом на сказочном острове
Не стремимся мы в дальнюю даль
Ни в пустыню, ни к полюсу холода,
Ни на катере… к этакой матери.
Но поскольку молчание – золото.
То и мы, безусловно, старатели.
Промолчи – попадешь в богачи!
Промолчи, промолчи, промолчи!
И не веря ни сердцу, ни разуму,
Для надежности спрятав глаза,
Сколько раз мы молчали по-разному,
Но не против, конечно, а за!
Где теперь крикуны и печальники?
Отшумели и сгинули смолоду…
А молчальники вышли в начальники.
Потому что молчание – золото.
Промолчи – попадешь в первачи!
Промолчи, промолчи, промолчи!
И теперь, когда стали мы первыми,
Нас заела речей маята.
Но под всеми словесными перлами
Проступает пятном немота.
Пусть другие кричат от отчаянья,
От обиды, от боли, от голода!
Мы-то знаем – доходней молчание,
Потому что молчание – золото!
Вот как просто попасть в богачи,
Вот как просто попасть в первачи,
Вот как просто попасть – в палачи:
Промолчи, промолчи, промолчи!
Песня про острова
Александр Галич
Говорят, что есть на свете острова,
Где растет на берегу забудь – трава,
Забудь о гордости, забудь про горести,
Забудь о подлости!
Забудь про хворости!
Вот какие есть на свете острова!
Говорят, что где-то есть острова,
Где с похмелья не болит голова,
А сколько есть вина, пей все без просыпу,
А после по морю ходи, как по-суху!
Вот какие есть на свете острова!
Говорят, что где-то есть острова,
Где четыре не всегда дважды два,
Считай хоть до слепу – одна испарина,
Лишь то, что по сердцу, лишь то и правильно.
Вот какие есть на свете острова!
Говорят, что где-то есть острова,
Где неправда не бывает права!
Где совесть – надобность, а не солдатчина!
Где правда нажита, а не назначена!
Вот какие я придумал острова!
Салонный романс
Александр Галич
И вновь эти вечные трое
Играют в преступную страсть,
И вновь эти греки из Трои
Стремятся Елену украсть.
А сердце сжимается больно,
Виски малярийно мокры
От этой игры треугольной,
Безвыигрышной этой игры.
Развей мою смуту жалейкой,
Где скрыты лады под корой,
И спой, как под старой шинелькой
Лежал «сероглазый король»
В беспамятстве дедовских кресел
Глаза я закрою, и вот –
Из рыжей Бразилии крейсер
В кисейную гавань плывет.
А гавань созвездия множит,
А тучи – летучей грядой!
Но век не вмешаться не может,
А норов у века крутой!
Он судьбы смешает, как фанты,
Ему ералаш по душе,
И вот он враля-лейтенанта
Назначит морским атташе.
На карте истории некто
Возникнет подобный мазку,
И правнук «лилового негра»
За займом приедет в Москву.
И все ему даст непременно
Тот некто, который никто,
И тихая «пани Ирена»
Наденет на негра пальто.
И так этот мир разутюжен,
Что черта ли нам на рожон?!
Нам «ужин прощальный» – не ужин,
А сто пятьдесят под боржом.
А трое? Ну, что же, что трое!
Им равное право дано.
А Троя? Разрушена Троя!
И это известно давно.
Все предано праху и тлену,
Ни дат не осталось, ни вех.
А нашу Елену – Елену
Не греки украли, а век!
Юз
Александр Галич
По стеклу машины перед глазами шофера
Бегают дворники направо-налево,
Направо-налево, направо-налево…
Не летят к нам птицы с теплого юга,
Улетают птицы на теплый юг,
Почему-то надо бояться юза,
А никто не знает, что такое юз,
Ах, никто не знает, что, такое юз!
Телефон молчит мой, а это скверно.
Я-то понимаю, что дело в том,
Ты сейчас под зонтом ходишь, наверно,
А под зонтиком трудно ходить вдвоем.
Ах, под зонтиком трудно ходить вдвоем!
И под медленным дождиком мокнет муза,
И у дождика странный, соленый вкус,
Может, муза тоже боится юза?!
И не знает тоже, что значит юз?!
Ах, не знает муза, что значит юз!
По стеклу машины перед глазами шофера
Бегают дворники направо-налево,
Направо-налево, направо-налево…